Охота на ведьму. Как потусторонние силы участвуют в избирательных кампаниях

Экс-президент отошёл в мир иной, а журналистам показывают его двойника. У следующего президента Украины будут русые волосы. Третий Майдан возглавит голубоглазая девственница. Такие слухи и пророчества можно услышать на автобусных остановках или прочесть в интернете. Появились они не сегодня. Предсказание о том, что четвёртого президента Украины в 2013 году ожидает фиаско, приписывают заслуженному работнику культуры, прикарпатскому мольфару Михайлу Нечаю. Сам мольфар погиб от руки шизофреника в 2011-м. Слух о «русом президенте» тоже родом из Западной Украины — мифотворчество здешних ворожей.

Меня заинтересовала эта женщина, способная обеспечить кандидату семь тысяч реальных голосов. Такая союзница дорогого стоила. Да ещё и ведьма. Я напросился участвовать в переговорах.

По дороге к селу М. шофёр развлекал нас местными сплетнями. Я узнал, что всё это село считается ведьмовским. Что цыганки никогда не заходят в М. Что брать оттуда невест в районе считается делом опасным — мужья у таких жён долго не живут. Обычно после рождения первой девочки они начинают пить и вскоре погибают. А если и не погибают, то живут, как зомби, — тихие, пьяненькие, покорные воле супруги.

— Ведьмам от мужа нужна одна только наследница, чтобы ей своё умение передать, — просвещал нас шофёр. — Когда наследница родится, мужа ведьма со свету сживает или даёт ему такой травы, что он на всю голову вольтанутым становится. Но это редко. Обычно к праотцам отправляют. Много способов есть. Никто потом ничего не докажет.

Въехали в село. Дворов семьсот-восемьсот. Ничего особенного, так выглядит большинство здешних сёл. Машина остановилась около кованых ворот, которые тянули на шедевр кузнечного ремесла. На створках навстречу лучам бронзовых светил расправляли крылья железные петухи. За ними виднелась красная крыша солидного особняка.

Дверца под крылом железного петуха оказалась незапертой. Мы прошли по устеленному плиткой двору к парадной лестнице. Хозяйка встречала нас, как я успел заметить, на седьмой ступеньке.
— Заходите, гости дорогие! — желтоватое старушечье лицо расплылось в золотозубой улыбке.

Одета немолодая пани была традиционно — в вышиванку, расшитую бархатную жилетку и юбку терракотового цвета. Тёмный платок она сдвинула к затылку так, что видны были волосы: седоватые с жёлтым налётом, словно прокуренные. Опиралась старуха на трость — грубую палку, проморённую до черноты и покрытую лаком.

Приём был радушный. Самогонка отменная, борщ наваристый, с мозговыми косточками, а сметана серебрилась свежестью и высоким процентом жира. Пока мы угощались, ведьма хитро на нас поглядывала. После третьего тоста вдруг сказала:

— Не лежит моё сердце к этому вашему депутату. Знак мне был. На него грехи отца его сползли. Грешен был старик, в Бога не верил, многим людям зло принёс. Вдова его не отмолила. Черноту вижу от отца на сына идущую. Вот так, хлопцы.
Хлопцы не растерялись. Сменили тему, спросили о проблемах хозяйки. А проблем у неё хватало. Внук-врач не может в городе клинику открыть — помещение дорогое, за лицензию взятку давать надо. У другого внука — предпринимателя — оборудование на таможенном складе застряло. Консультанты пошушукались, один из них дважды выбегал кому-то звонить. «Добрая женщина» велела приехать через три дня.

Во время второго визита пани объявила, что ей был другой знак — по отношению к нашему кандидату благоприятный. В итоге, как и обещал заворг, округ (шесть деревень) «взяли вчистую». А я написал в своём блокноте слово «ведьмократия» и поставил рядом с ним три восклицательных знака. Потом подумал и добавил ещё три вопросительных — для метафизического равновесия.

— Их там не пять, не шесть, а десятка полтора было! — удивлялся тогда священник. — И старые были, и молодые. И одеты прилично. Вот какие у нас дела творятся.
Добыть так называемую «мёртвую воду» в карпатском крае несложно. Львовский репортёр
Дмитрий Синяк несколько лет назад провёл эксперимент: отправился в один из городских моргов с просьбой продать ему воду из-под покойника. Санитары послали его за беленькой. Так он выменял бутылку «живой» воды на бутылку «мёртвой». Таинство обмена было будничным — товар не дефицитный. Однако в большинстве своём сельские ведьмы не зажиточны, и в то летнее утро протоиерей столкнулся с толпой экономных хозяек.

Владыка Мыкола был наблюдательным клириком. Он предупреждал о том, что современное идолопоклонство, замешанное на информационных технологиях, играет на руку тёмным силам хаоса. В этом он был солидарен с известным православным священником Александром Менем, не раз повторявшим: «Наша эпоха — это эпоха идолопоклонства. Никогда ещё с первобытных времён человечество с таким неистовым безу­мием не поклонялось тому, чему не следует поклоняться».
Вот об этом слово в слово я и сказал Александру Аркадьевичу. От неожиданности он икнул, но быстро опомнился:

— Считай, что я представитель тёмных сил хаоса. Пусть будет так. Просто мы пытаемся… реально просчитать тему.

Столичный гость опять икнул, плеснул в бокалы коньяк и замолчал. Мне показалось — обиделся.
— Хорошо, — иду на компромисс. — Едем.

Тайное сообщество

На следующий день побаливала голова. Ехали молча и медленно. Машина миновала перевал и нырнула в густой туман. Чуть не проскочили нужный поворот, едва не сбили сельского велосипедиста. Добрались. Тот же забор, те же кованые ворота. Я остался, как и было оговорено, в машине, Александр Аркадьевич бросил на меня вопросительный взгляд (мол, может, всё-таки вместе?), вздохнул, вышел и раздражённо хлопнул дверью. Потоптался у ворот в поиске звонка, подёргал калитку. Дверца под крылом кованого птаха по-прежнему была не заперта.

Ждать пришлось долго. Село будто вымерло. Редкие прохожие бросали любопытные взгляды на дорогой автомобиль. Пожилая женщина в цветастом платке на велосипеде «Украина», заметив меня, свернула в переулок. Село казалось каким-то призрачным, возможно, из-за тумана и мелкой весенней мороси.
Начало смеркаться, когда появился Александр Аркадьевич. В приподнятом настроении, но трезвый. Произнёс, как бы подводя итог переговоров:
— Очень серьёзная дама! По­ехали!

На обратном пути политтехнолог был словоохотлив, перекрикивал «эфэмку». Из отдельных высказываний я понял, что «неформальный лидер края» вновь не отказывает в сотрудничестве. Намекает, что её влияние за последние годы распространилось на районный центр и ещё одно крупное село.
В последовавших за тем витийствах столичного гостя сквозило гуманитарное образование:
— Есть в вашей здешней дикости нечто такое основательное, исконное… Сила и власть этой женщины исходят от самой земли. Она укоренена в этом грунте. Это не мимолётная власть нанятых менеджеров. Легитимность такой власти трудно оспорить. На такой власти можно державу строить.
— В Украине ещё и не такие кадры встречаются.
— То есть? — политтехнолог выключил радио.

Владимир Ешкилев, Фокус